Тамара Ясакова: И не сойти с креста

По данным комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав правительства Оренбургской области, в 2013 году покончили жизнь самоубийством 17 подростков, 93 пытались свести счеты с жизнью различными способами. Среди неблагополучных территорий Орск, Новотроицк, Кувандыкский и Красногвардейский районы. В Кувандыке в 2013 году — 5 попыток суицида, в 2014 — 4.

Захожу в рабочий кабинет. На столе белый лист бумаги, на нем крупно выведено: «Тема — суициды среди несовершеннолетних». Да, об этом надо писать, но как? Кто расскажет, даже не упоминая своего имени? Это так больно! Отложила в сторону листок — торопили текущие дела, события.

А недели через две-три эта тема выстрелила в меня, в самое сердце. Телефонный звонок, и радость на сердце: внучка! Но вместо слов — плач. И побежало по крови, по телу судорожное — беда? Беда! «Бабушка! Егор повесился». Словно черный занавес сорвался и накрыл меня. Ничего не понимаю, задыхаюсь, пытаюсь выбраться и кричу в последней надежде: «Он жив?!» – «Нет». И накатывает такое безысходное отчаяние, хоть бейся головой, вой, голоси — облегчения нет и не будет. Удушающей пеной вскипает вина: «Не позвонила, не приехала, не привезла…»

Кувандык—Оренбург. Шоссе траурной лентой неотвратимо приближает к горю. Вбегаю по знакомой лестнице: «Где он?» В доме близкие, знакомые. И все равно пустота: Егора нет. Как измученная раненая птица его мама Юля. Руки поднимаются и падают. В глазах ни зрачков, ни блеска — темный бездонный омут горя. Рассказывает в который раз, снова и снова пытаясь понять, как и почему это случилось: «Он играл с Димой (младшим братишкой, ему полтора годика). Дело уже к вечеру, пора и уроки учить. 6 класс! Заданий много. Но после каникул так не хочется браться за учебники. Но ведь надо. «Егор, ты идешь в свою комнату и занимаешься, а мы с Димой почитаем книжку, чтобы тебе не мешать». Проводила его в детскую, занялась с маленьким. Прошло минут 15-20. В детской тихо — или учит, или заснул. Решила посмотреть. Приоткрываю дверь… и не могу понять: что это сбоку от кроватки свисает беспомощно, как кукла? И вдруг пронзило — Егор! Схватила, сорвала с его шейки поясок, вызвала «скорую», сама стала делать искусственное дыхание. Дима захлебывается плачем: почему мама так сильно нажимает на Егора — ему же больно!

Почти час бились врачи, чтобы спасти ребенка. Бесполезно. Вслед за врачами последовали расспросы работников образования, полиции и представителей многих других инстанций. Человек 50 прошли по самому сердцу. Забрали компьютеры, Егоркины учебники, тетради, а потом и его самого увезли. Я не понимаю… Я не понимаю: зачем? Почему он это сделал? Не переставая звонил телефон. Радость ползет улиткой, у горя бешеный бег. И у всех один вопрос: что случилось? Что сказать? Повесился? И зашелестели злые языки: «Довели, не досмотрели…» На каждый роток не накинешь платок. Не объяснишь.

Егор любил бывать у бабушки Вали и дедушки Алексея. У них всегда припасены для внучка доброе слово и что-нибудь вкусненькое. За несколько дней до трагедии Егор поделился с бабушкой, что мальчишка в школе рассказал, как можно маму напугать, чтобы она не ругалась. «Просто ты на несколько секунд уснешь, потом придешь в себя».

 В школе все «эпидемии» распространяются моментально: кто-то бросил самолетик, сделанный из тетрадного листа, через два дня их будет летать целая эскадрилья. Но здесь же не безобидная шутка, а игра со смертью. Бабушка Валя его отругала, напомнила о том, как год назад погиб мальчик. Его нашли мертвым с полиэтиленовым пакетом на голове. Просто хотел на себе проверить то, о чем где-то услышал или увидел. Но со смертью не шутят.

По жизни Егор шел, с трудом удерживая равновесие: мог вспылить, нагрубить, расплакаться, поссориться. Не всегда справлялся с учебой, впадал в отчаяние, если что-то не удавалось. И в то же время был очень ласковым: погладишь его по головке, и он весь светится. Всей душой любил маленького братишку. Так и балансировал он между хорошим и плохим.

Ушел папа из семьи, но не прервалась их связь. Летом – две недели счастья: поход, речка, рыбалка. А этого так мало! Но папа обещал взять его в Петербург, в Нахимовское училище. Пришел в семью дядя Сережа — сильный, добрый, надежный. Чтобы окрепла их дружба, нужно было время. У папы и дяди Сережи есть верные, настоящие друзья, которые всегда придут на помощь. По их примеру и Егор бы научился находить стоящих друзей.

Веселая сторона его жизни — подружки сестренки Иринки. Можно гоголем перед ними пройтись или словцом зацепить. Был еще один «запасной аэродром», куда можно «прилететь», — у дедушки Юры: там летний детский лагерь, горнолыжка, кошка и собака.

Занимался Егор в туристическом кружке. Умел ловко вязать разные узлы. Не нравилось только бабушке Вале, что он их на шею вешал. Были и другие предвестники беды: снились тревожные сны, упала подкова со стены, билась птица в окно… Но кто мог подумать, что спасательный круг надо бросать Егору? При внешнем благополучии почти в каждой семье есть кровоточащие раны. Взрослые говорят о своих бедах, дети замалчивают. И спасти их можно только любовью.

Вот и привезли Егора. Смерть в струнку вытянула его. На бледном лице отпечатался страх. Он и сам не понял: что с ним случилось? Он же хотел просто пошутить: умереть и тут же ожить, как в сказке, как в Интернете, где у человечков несколько жизней.

Сколько цветов! Розы, хризантемы, гвоздики — все ему. Его любят, жалеют, гладят. Три девчушки обнялись и плачут. Одна сквозь слезы с ужасом спрашивает: «Так холодно, а он в одном костюмчике лежит, почему его не оденут?» Мальчишки ежатся.

Да, есть и страшная обратная сторона смерти. Ее бы показать его одноклассникам и тем, у кого хоть на минуту появляется мысль о самоубийстве. Эту ночь Егор провел в холодном морге, среди других мертвецов. Его тело изрезано — делали вскрытие. На кладбище зияет могила.

А если все это видит в немом страдании душа?! Неужели она будет лишена единственного утешения — молитвы? В епархии священнослужитель, выслушав исповедь убитой горем матери, соболезнуя, с огромной печалью сказал, что это далеко не единственный несчастный случай, когда дети, не ведая, что делают, не преднамеренно, а по неразумению сами себе наносят смертельный вред.

Горели свечи в храме. Смиренно лилась молитва. Батюшка погладил золотистый Егорушкин вихор: «Светлый мальчик. Молитесь за него. Он будет вашим ангелом-хранителем. Кого-то Господь призывает к земным делам, кого-то к небесным. Мы на земле молимся за тех, кто на небесах, а они за нас». Шли вслед за гробом, как на Голгофу поднимались, каждый из нас нес свой крест вины перед этим маленьким мальчиком. Как тяжел этот путь через страдания к очищению и любви.

А дома маленький Дима бегал по комнатам, заглядывал под кровать, за шторы. «Гор! Гор!» — звал он Егора. Где ты, мой добрый старший брат? Разве Егор ушел бы от него, если бы знал, чем закончится его страшный «эксперимент»? Наверное, только теперь он понял, сколько дорогого, светлого оставил он на земле и сколько прекрасного ожидало его впереди — друзья, любовь, семья, дети, удивительный мир…

Похоронили Егора рядом с людьми военными. Передали под их надежное покровительство. Строгие, серьезные лица на фотографиях. Они прожили интересную, отважную жизнь и умерли, с честью исполнив свой долг. А жизнь Егора только начиналась.