Игорь Комиссарчик: Духовность. Made in Russia

Вирус духовности поразил Россию. Нет, это не культурный подъем, не поворот к религиозным и традиционным ценностям, не триумф русской философии. Это – вирус под названием «духовность» (хотя я назвал бы его «dukhovnost», чтобы даже русских букв в этом странном слове не оказалось). Вирус очень опасен – он поражает разум, сознание, парализует волю и выжигает зрение. А самое ужасное то, что он превращает человека в дикого ханжу. Но обо всем по порядку.

Над темой «духовности» современная русская литература (да простит меня высоколобый читатель, считающий, что русская литература умерла вместе с Буниным, а современники пишут черт знает что – нам, приземленным, не понять) посмеивалась давно. В 2004 – 2008 гг. эта тема достаточно осторожно поднималась на фоне предвыборных кампаний, а также в рамках различных круглых столов, культурных и философских форумов и так далее. Над загадочной, непонятно в чем заключающейся «духовностью» улыбались, пытались ее встроить в литературный, публицистический контекст – не получалась. Критерии были непонятны. Было понятно, что вот питерцы, например, духовны, а москвичи нет. Что один союз писателей духовный, а другой кланяется мамоне. Ну, и так далее.

В 2008-2011 гг. тема духовности вообще сошла на нет. Россия делала деньги, пытаясь выстроить хоть какую-то экономическую модель. На запросы о духовности не откликался никто – тем более, что в дни «нанотехнологий» духовную жвачку как-то и не покупали – не к спеху.

Это, разумеется, не более чем образы и, быть может, неоправданно широкие обобщения. Они сделаны ради того, чтобы подойти к главному – тому, как вирус духовности выпрыгнул из банки, где его держали, и покусал своих первых жертв (мне, правда, удобнее предполагать, что духовность передается через укусы русских комаров-империалистов, но масштаб распространения говорит о воздушно-капельном пути). Начиная с 2011 года, в России случились массовые митинги, дело Пуси Райот, волна антиамериканизма, «Болотное дело», интронизация Патриарха Кирилла, «антигейский закон», воцарение Мединского в Минкульте, Мизуллина и Милонов – много чего произошло. Каждое из этих событий, не считая сотен более мелких и малозначительных, на фоне постоянно действующих КПРФ и Проханова, распространяло бациллу духовности в России.

Современные духовно богатые люди не читают дряни, написанной русскими писателями после смерти Брежнева – это все бездуховное коммерческое варево. Правда, иногда в их руках появляются Стивен Кинг, «Гарри Поттер» или «50 оттенков серого», но это они невсерьез, это они просто набирают злость и неистовство перед прыжком в лоно духовности. Русская классика для них – литературное божество, правда, Гончарова от Тургенева они отличают с трудом. В любой книге должна быть сверхидея, а если ее нет, книга – шлак (именно потому «Войну и мир» они читали в кратком содержании – сюжет ничто, философия Толстого, который и есть «зеркало русской революции» — все).

О, да, духовные люди обожают советские фильмы и ненавидят чертов Голливуд, а еще этого проклятого Бондарчука и продажного шкурника Звягинцева. Нет, «Терминатора» они смотрели в детстве, глупые, говорят, были, а на «Аватаре» убеждались, все ли деньги вбуханы в спецэффекты. Только Гайдай, только Говорухин, только Рязанов. Размножаются они почкованием: если в фильме хоть пять секунд занимает эротическая сцена, необходимо обработать глаза зеленкой и пожаловаться депутату Милонову.

«Dukhovnost» порождает миллион запретных тем. Это не только вышеупомянутая эротика. Это, например, русское пьянство и упадок общественной жизни (при этом «Особенности национальной охоты» и «Ирония судьбы» почему-то являются блестящими фильмами, а «Левиафан» — либеральная пропаганда), это проблемы детей и подростков (в наших школах наркотиков нет), болезни (СПИДом болеют только наркоманы и проститутки), общественные пороки (это все ваша Гейропа понанесла дряни всякой). Нельзя говорить о сложных исторических вопросах (перевираете нашу духовную историю), о реальной экономике (от дьявола ваши банки), и даже мода частично под запретом. Генетика – зло. Новые медицинские технологии – зло (пусть русский мучается – так духовнее). При этом «духовные» с радостью утром мажут губы помадой из Гейропы, садятся во взятый в кредит немецкий автомобиль и едут в бутик за лабутенами: когда ты не находишься в состоянии кухонного спора или интернет-дискуссии (с миллиардом ошибок – безграмотно, зато духовно), вирус немного отпускает. Зато когда ремиссия заканчивается, «духовные» вновь забывают о том, что Россия – великая европейская страна, которая пользуется мировыми достижениями, и опять погружаются в свой уютный лубковый закуток.

Современное театральное искусство и экспериментальные постановки вызывают у духовных шок и трепет. Так нельзя, не ходите, не смотрите, не показывайте детям! Плевать, что пьеса «18+», это убьет духовность наших детей. На сцене они оценивают не игру актеров, а то, насколько полезен спектакль для нашего богоспасаемого общества. Не замысел режиссера и мысль, а пристойность сюжета.

Говорить с «духовными» о религии нельзя в принципе. Описывать это не стоит – нашлют депутата Милонова с проверкой. Но, по сути, все сводится к анекдоту о мужчине, который увидев в церкви бабушку с сигаретой, от удивления едва не выронил кружку пива. Селфи в очереди за поясом Богородицы – наше все.

Юмор – еще одна беда «духовных». Шутить про русского человека больше нельзя,  это теперь фашизм. Шутить про чеченцев тоже нельзя – там же Кадыров. Зато прикол про «Обамку-обезьянку» или «жида Беню» идет на ура. Это, видимо, такие «50 оттенков плюарализма». Нельзя среди «духовных» шутить о женщинах – это сексизм. Зато хохотать «над тем, как эта курица паркуется», после чего всерьез подискутировать в сети о запрете абортов или курении для женщин младше сорока вполне можно. Мы не сексисты, мы просто духовные. Это у нас традиция такая.

Самое комичное (или трагичное?) в этой ситуации – то, что большинству «духовных» сегодня от 20 до 35. То есть, это поколение, увидевшее СССР (который воспитывал людей в несколько иной парадигме) в лучшем случае из-под стола или с горшка. Все эти люди в детстве смотрели «Терминатора», «Иди и смотри», в школе и институте читали Пелевина, Сорокина, «нецензурного Пушкина», играли в «Мортал Комбат». Писали в загаженных подъездах разные трехбуквенные слова, дрались во дворах, пробовали первое пиво в 13, а первую водку – в 16. В общем, росли в 80-90-00 годах. Как и когда они стали духовными – непонятно. Откуда они списали критерии духовности – тоже неясно. Почему они столь мудро рассуждают о «правильном СССР» и упадочной России – загадка, ведь Союз они видели в лучшем случае класса до пятого. Многие из них гордо именуют себя «ватниками», хотя ватник как раз духовности и не подразумевает – напротив, он подразумевает развитие и прогресс.

Лицемерие, насквозь пропитавшее зараженных «духовностью», ввергает в когнитивный диссонанс их собеседников. Беседы, собственно, не получается, дискуссии тоже, потому что для них иных мнений (иного понимания) не существует. Те, кто бацилле под названием «Dukhovnost» противостоит, оказываются меж двух фронтов: с одной стороны, насквозь пропитанная Европой и Америкой, но не понимающая подлинного смысла западных ценностей тусовка «фуд-фестивалей», «урбанистики» и «промоушена», с другой – «духовные». Шаг вправо или влево чреват разложением мозга.

Вирус же тем временем распространяется. «Шаг вправо или влево»  скоро превратится в шажок, а потом придется и вовсе пробираться бочком.

А потом свободного места и вовсе не останется. Людям, подобно мартышке из анекдота, придется выбирать, «умные» они или «красивые».