Лайки и перепосты — не замена человеку

Физкультуру в школе я ненавидела. Все эти эстафеты, бег по кругу и лыжные пробежки ввергали меня в ужас; и я, разумеется, всячески старалась от них увильнуть. Симулировала боли в животе, голове и черт знает, где еще. Учительница же моя Нина Михайловна Буренкина, была очень одаренным целителем: стоило ей только показать кулак, как я сразу чувствовала себя лучше. А еще можно было получить эстафетной палочкой — не больно, но ощутимо. Это тоже помогало от всех болезней.

Нина Михайловна заставляла меня заниматься баскетболом, а я, не хотела; ужасно злилась и упиралась. Еще она постоянно стерегла нас всех на определенном участке школьной территории, чтобы не срезали марафон. Курившие за школой мальчики получали по шее все теми же эстафетными палочками. Выходила из себя Нина Михайловна нечасто, но если уж злилась- то кричала так, что в спортзале дрожали хлипкие окна, а в женской раздевалке окончательно ломались деревянные лыжи (я до сих пор убеждена, что эти лыжи были изготовлены в славные времена Петра I — настолько они были ветхими). Она была невысокого роста и уже в то время седая. Ее боялись даже самые отъявленные хулиганы нашего района. Боялись, уважали и обожали.

А вот историю, например, я очень любила. Но кроме того, что мне было интересно читать про Петра I и Великую Отечественную войну, ровным счетом ничего больше припомнить не могу — ни одного урока, ни одного смешного случая; и даже учителей, которых сменилось немало, я помню далеко не всех. Так иногда бывает.

Я всю свою жизнь, все восемь лет после окончания школы, помнила Нину Михайловну. Ее голос, ее седые волосы, ее руки, ее терпение, и ее нетерпение тоже помнила. Всплывали в памяти какие-то обрывки, какие-то моменты, с ней связанные. Она всегда была где-то неподалеку, и я была убеждена, что она будет жить вечно.

Два дня назад Нина Михайловна умерла. Ей было 76, и работу в школе она оставила буквально пару лет назад. Первым, кто узнал печальную новость и оповестил об утрате публичным сообщением в соцсетях, стал Саша, живущий в Германии. К вечеру запись набрала около четырех десятков перепостов — и это только с Сашиной страницы. Кто-то молча делал два клика, сохраняя своей на стене нерадостную запись; кто-то дополнял ее своими личными соболезнованиями. Я искренне порадовалась, что равнодушных почти нет. И я была уверена, что хотя бы половина; хотя бы одна треть этих людей придет проститься со своей учительницей.

Сегодня мы провожали ее в последний путь. Народу было много. Действительно много. Были все учителя, с которыми она работала и до сих пор работают в школе. Были старушки и старички — соседи и друзья. Были нынешние десятиклассники, снятые с уроков; и случайные прохожие, конечно, тоже были.

По понятным причинам тот самый Саша присутствовать не смог — Германия слишком далеко от Оренбурга. Но я передала Нине Михайловне его «спасибо…» и несколько гвоздик. Все, как он просил. Он очень переживал. И моя подруга Маша- она тоже не смогла прийти, но нашла время приехать заранее и передать цветы.

Я стояла в толпе и все искала в ней знакомые лица. Одноклассников, ребят годом старше или годом младше. И не увидела НИКОГО. Ровным счетом никого из тех, кто ставил лайки под записями и делал перепосты. Безусловно, четверг — рабочий день. Мальчики работают. Девочки сидят с детьми, а те, у кого детей нет — тоже работают.

 Совершенно точно знаю, что очень многие из тех, кого учила Нина Михайловна, до сих пор живут в том же самом районе. Некоторые — буквально в соседних домах.

Вовсе никого не обвиняю, не сужу. Смотрю на факты и просто сравниваю. Ежедневно в мою старую электронную почту сыпятся десятки писем о том, что кто-то в «Одноклассниках» приглашает меня играть в «Зомби-Ферму» или какие-то «Пузыри». Ленту новостей любой соцсети невозможно читать из-за тонн перепостов кулинарных рецептов, котиков и цитат — приходится безжалостно чистить френд — ленту. Люди, не нашедшие времени на прощание с действительно потрясающим человеком, тратят свое время именно на все это. Маленькие дети, работа и прочие вещи — вовсе не оправдание, когда требуется всего полчаса на то, чтобы отдать дань уважения человеку, вложившему в каждого из нас свою душу.

Мы стали старше. Обзавелись семьями, прочими атрибутами серьезной жизни. Мы прошли немалый путь от школьных парт до офисов и салонов машин; от домашнего телефона (который, впрочем, в нашем детстве еще считался роскошью) до айфонов, айпадов и макбуков. И, кажется, с головой погрузившись в этот виртуальный мир, мы совершенно растеряли понимание того, что тысяча слов в электронном пространстве, сотня лайков и десяток перепостов не заменят самого главного — живого человеческого участия личным присутствием.

Сделать клик мышкой и, перепостив запись, успокоиться на этом — так же очень просто. Но человек исчезает! Впрочем, выбор остается за нами.

Я же готова проорать это на весь белый свет — навещайте учителей. Навещайте своих бабушек, родителей; звоните друзьям, пейте кофе в кофейнях, сплетничайте про все подряд, но обязательно в реальной жизни.

В конце концов, когда мы умрем, вряд ли где-то в виртуальном пространстве найдется кнопка «Отменить», кликнув которую, мы с легкостью вернемся обратно. Да и четыре сотни виртуальных друзей со всех концов света едва ли приедут проститься. Так, разве что, сделают перепост электронной записи.