Совесть как внесудебная категория

В начале 80-х годов прошлого столетия я увлекся проблемами русской социальной утопии. Долго пересказывать все попытки и русских староверов, и русских православных, даже казаков найти «землю обетованную» для своего народа. Наиболее удивительным мне показался тот факт, что искатели не ждали от новой земли «молока и меда», а искали уголок, где люди живут по совести. Замечу, не по справедливости, а по совести.

За последнее столетие в нашей стране мы пытались построить и справедливое, и несправедливое общество, а вот о совести как-то забывали. А ведь именно она могла бы стать основой национальной идеи. Но сегодняшний наш разговор о судах.

К сожалению, в российских законах нет определения совести, а само понятие не имеет четко очерченных границ. Тогда как ею руководствоваться судьям и иным должностным лицам?

По смыслу действующего УПК РФ судья обязан прибегнуть к своей совести только при оценке доказательств. А как же быть при  назначении наказания, при решении вопроса о мере пресечения либо при разрешении заявленных ходатайств. Получается, что в этой сфере отправления правосудия, равно как при рассмотрении гражданских, арбитражных и административных дел о совести можно не думать.

Общеизвестно, что совесть имеется далеко не у всех судей в России. Надо думать, что за последние четыре года из 1498 судей, привлеченных к дисциплинарной ответственности, и из 279 судей, лишенных полномочий, бессовестных судей значительное число. Немалое число таких судей еще работают, но лишение их статуса – это вопрос времени.

Динамика роста жалоб российских граждан в Европейский суд по правам человека (за пять лет выросла в 16 раз!) косвенно уличает судебную систему в наличии проблем с совестью. Низкое количество оправдательных приговоров в России и колоссальное количество обвинительных – это показатель, также подтверждающий высказанные сомнения.

Возникает важный вопрос: как можно сообразно ст. 17 УПК РФ руководствоваться совестью при оценке доказательств, когда наличие этой самой совести у судей никто не проверял?

Возьмем для примера два приговора. Один недавний и нашумевший, а один десятилетней давности и почти забытый.

Дело первое.

1 августа 2013 года Осташковский городской суд Тверской области приговорил Илью Фарбера к семи годам и одному месяцу лишения свободы в колонии строгого режима, а также обязал его выплатить штраф в размере 3,1 млн. рублей.

Согласно показаниям Фарбера, ремонт ДК, в котором он был директором, продвигался очень медленно, поскольку подрядчик — компания «Горстрой-1» в лице директора Юрия Горохова — жаловался на нехватку средств для ремонта. Для решения проблемы Фарбер, по его словам, передал Юрию Горохову личные средства, а также купил строительные материалы.

Подрядчик обещал вернуть деньги после завершения ремонта,  составления акта приемки работ и получения оплаты — 2,5 млн. рублей — из бюджета.

В сентябре 2011 года Илья Фарбер приехал за долгом в офис Юрия Горохова, где его арестовали сотрудники Тверского УФСБ.

Основанием для задержания стало заявление Горохова, обвинившего Фарбера в вымогательстве. По словам Горохова, в июле-августе 2011 года он передал Фарберу 300 тыс. рублей, а в сентябре Фарбер потребовал еще 132 тыс. за подписание акта об успешном завершении работы. Как утверждает обвинение, ремонтные работы были выполнены не в полном объеме, и, подписав акт, Фарбер нанес бюджету ущерб в 941 тыс. рублей.

Назначенная следователем экспертиза выявила, что «Горстрой-1» недоделал ремонт по контракту как минимум на 1 млн. рублей. Однако Юрию Горохову никаких обвинений предъявлено не было.

Самое потешное было в выступлении прокурора, который ссылаясь на аудиозапись передачи денег, утверждал, что доказательством вины Фарбера является «тридцать хрустов пятитысячных купюр». Какой совестью руководствовался судья при оценке такого доказательства, и какой опыт имел прокурор, остается только предполагать.

Дело второе.

Если не ошибаюсь, в конце 2003 года Ленинский райсуд Оренбурга приговорил бывшего главу местного территориального управления Росрезерва Николая Синельникова к шести годам лишения свободы за хищение госимущества на сумму около 50 млн рублей.

По совокупности экс-главе Росрезерва и его подчиненным грозили тюремные сроки от 7 до 15 лет. Однако  суд приговорил бывшего руководителя Росрезерва к 6 годам лишения свободы… с отсрочкой исполнения приговора на 4 года.  Его подельники осуждены на сроки от 3 до 4,5 лет лишения свободы. Исполнение их приговоров также отсрочено на 2,5-3,5 года. Отсрочка исполнения приговора, на общечеловеческом языке, означает, что все преступники получили условные сроки. Удивительно, но ни прокуратура, ни потерпевшее государство не требовало от суда реальной отсидки фигурантов. Примечательно, что Николая Синельникова приговорили к возмещению ущерба. Странным образом оказалось, что Синельникова ничего, кроме носильных вещей нет. Поэтому, платить ему придется 50%  невысокой пенсии. В свое время мы произвели расчеты, оказалось, что выплачивать необходимую сумму мздоимцу придется 2,5 тысячи лет. Дай Бог ему здоровья. А прокурору и судье – терпения.

Нужны ли еще какие-нибудь примеры? Да их тысячи. Что самое страшное в этой ситуации, это не правосудность, справедливость и законность подобных приговоров, а то, что соотношение вины и наказания у нас явно искажено. Это видно всем. А это, как не крути, подрывает основы права в стране даже сильнее, чем любой ошибочный приговор.

Ситуация в стране такова, что продолжая проводить исторические аналогии, впору вводить в России методы афинской демократии, при которой судьи и прокуроры избирались из граждан города-республики путём жребия.

Совести у обычных граждан, пожалуй, поболее будет.