Сильные духом: история тюльганского разреза в судьбе одного шахтера

В учебнике начальных классов «Неживая природа» ему надолго запомнилась картинка, на которой мужчина в каске грузит уголь в вагонетку. Теперь 78-летний пенсионер, тридцать лет отдавший шахте, вспоминает реальные картины.

Уроженец хутора Старая Америка (ныне – Междуречье) тогда Троицкого сельсовета, Виталий Степанюк был единственным сыном своей матери. Отца никогда не видел, поскольку тот до рождения ребёнка ушёл в армию, а потом на фронт. В 1944 году погиб.

Окончив школу, Виталий Петрович попал на службу в город Северск Томской области: работал на углеподаче ТЭЦ, которая обеспечивала электричеством область. В 1962 году по совету друга уехал в Караганду, где устроился работать в шахту №70. Сначала освоил профессию путевого, затем – крепильщика, а после окончания горного техникума был назначен мастером проходческих работ. Женился. Быть может, Караганда и стала бы второй родиной Степанюка, но мама попросила вернуться в Тюльган.

Новый посёлок, развивающийся угольный разрез – перспектива манила, и Виталий Петрович переехал. Поначалу работал сборщиком на заводе «ЮУЗЭТО», а когда в 1978 году открылась дренажная шахта, вновь надел каску шахтёра.

Разрез работал стабильно, добыча угля увеличивалась: работали в четыре смены, одна бригада проходчиков выдавала по 36 тонн в сутки. В обязанности работников дренажной шахты входило откачивание через скважины грунтовых вод, чтобы осушать угольный бассейн. Проходчики спускались на 90-метровую глубину и вручную, отбойными молотками и кайлом, отбивали уголь, лопатами загружали вагонетки и доставляли наверх. И так шесть часов. Успевали попить чайку и перекусить бутербродами, которые хранили в «тормозках». Так называли термосы, которые позволяли притормозить работу и передохнуть с чаем.

С 1978 по 1996 год проходчики прошли 12 километров горных горизонтальных выработок. Сколько за эти годы было вручную добыто угля! Глина, песок, галька – всё это нужно было отбить, чтобы добраться до пластов угля. Это была основная работа – каждый десятый работник разреза трудился на дренажной шахте.

17 ноября 1997 года Степанюк уволился: шахта прекратила работу и простаивала до 2000 года. Несмотря на то что профессия шахтёра по праву считается одной из самых тяжёлых и опасных, Виталий Петрович вспоминает свой трудовой путь только с добром.

– Сколько раз нас передавали то в одно предприятие, то в другое. Но самые светлые воспоминания о времени, когда мы относились к Саранскому шахтостроительному управлению (комбинат «Карагандауголь»): проходчиков уважали настолько, что руководители сами спускались в шахту, чтобы знать, в каких условиях мы работаем. Поэтому и мы с благодарностью вспоминаем начальников Сергея Криворучко и Бориса Мымрика, главного инженера Сергея Ягубкина, мастера Петра Штрауха. И коллектив наш был настолько дружным, что до сих пор встречаемся на День шахтёра. Для нас это святой праздник. Тому, кто не был на почти стометровой глубине под землёй и, спускаясь в шахту ежедневно, не осознавал, что каждый день может быть последним, наверное, трудно это понять, – рассуждает шахтёр, имеющий, кроме многочисленных грамот, звание почётного шахтёра. Он же – ветеран труда, награждённый знаком к 50-летию стахановского движения.

Глядя на сегодняшний зарастающий берёзами затихший разрез, Виталий Петрович понимает, что это неизбежно.

– Во все времена разрез лихорадило. С появлением голубого топлива уголь стал не востребован. Несмотря на то что я треть жизни добывал уголь, думаю, что правильным решением будет затопить эту территорию и сделать на этом месте зону отдыха. Ведь Тюльганский район замечателен природой, так пусть жители нашей большой России приезжают сюда, чтобы полюбоваться красотой дремучих лесов и насладиться чудесным воздухом, – заключает знатный шахтёр.

Наталья Гирина, «Прогресс-Т»