Александр Логунов: Помню, как «вертушка» доставила на аэродром восьмерых погибших солдат

Когда-то в его семейном альбоме хранились две пожелтевшие фотографии, сделанные в 1984 году. Позже, во время переездов и перемен в личной жизни, они бесследно затерялись, но жива еще память – яркое и правдивое свидетельство событий, развернувшихся тридцать лет назад на выжженной солнцем афганской земле.

Один год и одиннадцать дней житель Сакмары Александр Логунов служил на базе советского аэродрома в Кабуле – столице Демократической Республики Афганистан.

1984-ый год в жизнь Александра Михайловича вошел как-то неожиданно, непредсказуемо. Разгар войны в Афганистане и присутствие там советских войск отражены в исторических документах: «Год начался с операции по деблокированию аэропорта афганского города Ургун. Занявшие господствовавшие высоты душманы, практически перерезали воздушное сообщение этого уездного центра с Кабулом.

21 апреля 1984 года началась седьмая Панджшерская операция. В ней участвовало 11 тысяч советских и 2600 афганских военнослужащих, 200 самолетов и 190 вертолетов. Однако и таких сил оказалось недостаточно. Приходилось полагаться, по признанию очевидцев, на умение, выучку и беспредельное мужество солдат…»

– В это самое время я изъявил желание заменить товарища в составе группировки советских войск в Афганистане, – вспоминает ветеран. – Быстро оформил документы, и уже в октябре прибыл на место службы. «Горячая точка» – не то слово, наши ребята постоянно находились на краю жизни и смерти. Непосредственно в боевых действиях я, конечно, не участвовал, но знал и видел, в каком кромешном аду приходилось воевать солдатам и офицерам. 

На аэродроме в Кабуле мы принимали и готовили военную технику. Пробоины, технические неисправности, повреждения в самолетах и вертолетах – все это было на нашей совести. Латали, штопали, проверяли и выпускали в полет.

Единственное, что запомнил из ужасов войны – «вертушку», доставившую на аэродром восьмерых погибших солдат. Это было жуткое зрелище…

Несколько раз мы попадали под минометный обстрел и переживали землетрясение. Ощущение, когда земля под ногами ходит волнами, скажу прямо, малоприятное. Большие неприятности доставлял невыносимый летний зной. Спасались отвратительного вкуса водой, которую пили и днем и ночью. Сослуживцы предупредили: хочешь – сразу привыкай, нет – так таскай с аэродрома, а он находился в километре пути. В маленьком жбанчике много воды не принесешь… Почти в двух тысячах метрах над уровнем моря ощущалась нехватка кислорода, было очень трудно дышать.

Жили мы в модуле, больше напоминающем барак. Одноэтажное здание, разделенное на комнаты, по четверо в каждой. Служба началась с самого первого дня: получил оружие и обмундирование песочного цвета, засучил рукава – и на самолет. Все инструменты и материалы приходилось носить на своих плечах. Сами стирали одежду, убирали комнаты, готовили, если хотелось, например, жареной картошки. Очень скучали по дому, своим семьям, к тому времени я уже был женат, воспитывал ребенка.

Отрабатывали наряды в столовой, ходили в боевой патруль. Ночью, чтобы не тянуло ко сну, пили крепкий кофе – по две-три ложки на солдатскую кружку. Больше, собственно, и ходить-то было некуда.

Рядом с нами располагалось офицерское помещение, где жили так называемые «наводчики». Вот им действительно досталось, ребята ходили по горным тропам, выискивали банды душманов и следили за тем, чтобы они не подбивали наши «вертушки». Сегодня ушел, а завтра не знаешь, вернешься или нет. Несколько раз я просился в «наводчики», чтобы проверить, смогу ли, выдержу ли? Но командир мой строго-настрого запретил: «Я за тебя отвечаю, не дай Бог что-то случится с тобой – меня посадят…».

По истечении срока службы в Афганистане Александр Михайлович очень радовался, что сумел перенести все тяготы и лишения.

– Не сожалеете, что в вашей жизни был Афганистан? – поинтересовалась я у собеседника.

– Нет, конечно. Афганистан испытал меня на прочность. За год службы я получил несколько благодарностей от командира, привез семье деньги, по тем временам неплохие. И сегодня наше государство, можно сказать, не забывает нас: доплачивает одну тысячу рублей к пенсии, есть небольшие льготы в оплате коммунальных услуг.

– Через много лет после войны даже бывшие моджахеды пересматривают свой взгляд на присутствие группировки советских войск в Афганистане. Ведь нищая, по сути, затерянная в горах страна до сих пор пользуется доставшимся ей наследством от СССР: аэродромами, дорогами, жилыми строениями, инфраструктурой.

– Возможно. В расположении нашего аэродрома было построено пять-шесть пятиэтажных жилых домов для размещения летного состава. Американцы тут же заголосили: мол, оккупанты, уже семьями сюда переезжают! Тогда было решено передать эти здания местным жителям, которые выживают только за счет возделывания земли. Что интересно, в этой стране плодородной почвы нет – одна сплошная красная глина. А помидоры на ней вырастают размером с наши арбузы. Удивляюсь, как им удается выращивать такой хороший урожай?

Не зря спустя много лет Александр Михайлович интересуется этим заурядным для мирного времени вопросом, ведь будучи на заслуженном отдыхе он продолжает работать в охране, а летом – на огороде. Сам делает грядки, ухаживает за растениями, чтобы осенью собрать урожай для себя, жены и детей. В простых человеческих заботах и хлопотах проходят годы, и только 15 февраля, в день вывода советских войск из Афганистана, он обязательно встречается со своими товарищами – воинами-интернационалистами, чтобы отдать дань памяти погибшим на афганской войне.