Виталина Симонова: Я довольна тем, что сумела улучшить в Казани свой личный рекорд
Воспитанница орской школы плавания Виталина Симонова о своем выступлении на чемпионате мира в Казани, подводном плавании и неприятной истории в Мельбурне.
В 14 лет она была чемпионкой мира среди юниоров и чемпионкой России среди взрослых. На свое первое взрослое мировое первенство ехала сражаться за медаль, но так и не вышла на старт: решением руководства Всероссийской федерации плавания была отправлена домой из-за нелепейшего обвинения в магазинной краже в Австралии, которое оказалось ошибочным. На то, чтобы вернуться в сборную у Симоновой ушло несколько лет. За это время она успела трижды стать чемпионкой мира по плаванию в ластах и установить в этом виде спорта несколько мировых рекордов, один из которых держится до сих пор.
— Вита, в Казани вы сумели пробиться в финал дистанции 200 метров брассом с четвертым результатом, но остались в итоге шестой, хотя ваше полуфинальное время позволяло биться за бронзу. Прокомментируете?
— Я в определенном смысле довольна тем, что сумела улучшить в Казани свой личный рекорд. То есть получила подтверждение того, что работа, которую мы с моим тренером Александром Ильиным сделали в течение последнего года, не прошла бесследно. К сожалению, не смогла в финале проплыть быстрее, хотя очень старалась.
— Мне показалось, что в полуфинале вы выжали из себя все, на что были способны.
— Это правда. Как и в утреннем предварительном заплыве. Я понимала, что иначе могу просто не пройти дальше. На финал я на самом деле очень надеялась. Анализ крови показал после предыдущего заплыва, что лактат невысок, то есть мышцы не чрезмерно загружены. Поэтому планировала пройти дистанцию по той же раскладке, что и в полуфинале, и ускориться на последнем «полтиннике». Но как раз этого не получилось. Видимо, слишком сильно хотела хорошо проплыть, слишком много думала об этом и в итоге зажалась. Из-за этого сразу нарушилось «мое» длинное скольжение: пришлось сделать один лишний гребок, ну, а его цену вы видели на табло.
— Не могу понять: как сочетается с вашими тренировками и выступлениями в брассе плавание в ластах?
— Никак. Я сейчас уже в ластах не выступаю — последний старт был на чемпионате Европы-2012 в Италии. Ласты были вынужденным переключением на другой вид спорта, когда у меня не получалось отобраться в сборную ни на чемпионат мира в Шанхай, ни на Игры в Лондон. Это мне тогда реально помогло снова не скатиться в депрессию, выдержать морально.
— Перейти в подводное плавание вам предложил тренер?
— Я сама его об этом попросила. Дело в том, что в тренировках мы много плаваем вольным стилем и в ластах. Так что ничего особенно нового для меня в этом занятии не было.
— Неужели это не затягивает? Вы выиграли три золотых медали на чемпионате Европы, три — на двух чемпионатах мира, стали первой женщиной, проплывшей 50 метров быстрее 22-х секунд, установили кучу рекордов, то есть были абсолютно самодостаточны и успешны. Зачем было возвращаться в классическое плавание?
— Подводное плавание — неолимпийский вид спорта. Для меня этим сказано все. Там нет такой конкуренции. Во всяком случае, когда я выступала на чемпионатах мира, то «привозила» соперницам по 15 метров. А это неинтересно — постоянно бороться только с собой.
— Почему у вас так много лет не получалось вернуться на прежний уровень результатов в брассе, где вы впервые стали чемпионкой страны восемь лет назад?
— Я очень болезненно восприняла период, когда сама начала расти, а все вдруг стали меня обгонять. Удар по психике получился тогда чувствительным. Александру Михайловичу, когда меня ему передали, пришлось очень долго вытаскивать меня из этого состояния.
— Что значит — передали? Насколько знаю, у вас до сих пор сохранились прекрасные отношения с первыми тренерами. Или был разлад?
— Нет, просто Ирина Симакова, которая тренировала меня вместе с Еленой Золотаревой, почувствовала, что довела меня до максимально высокого результата, которого можно было добиться, тренируясь в Орске. Для того, чтобы расти дальше, нужны были другие условия. Насколько мне известно, тренер рассматривала возможность моего переезда в Новосибирск, Питер или Москву. У Ильина в Новосибирске тогда была очень сильная группа брассистов, поэтому Симакова в итоге решила отдать меня ему.
— Как вы представляли себе свою карьеру в плавании в 14 лет?
— Безоблачной. Я выигрывала тогда все дистанции подряд и в брассе, и в кроле, и в комплексном плавании, у меня все получалось, и я была уверена, что так будет всегда. Когда слышала от других, что кому-то «не плывется», вообще не понимала, что это значит. Сама всегда плыла в удовольствие.
— Вас сильно подкосила та история в Мельбурне?
— Да. Именно в этом, если честно, и была причина того, что в моей жизни после того чемпионата рухнуло все, что имело значение. Дело было даже не в том, что меня вычеркнули из всех списков, сняли стипендию, не заплатили премию за победу на юношеском чемпионате — все это случилось потом. А в Мельбурне я реально не понимала почему не могу плыть на чемпионате? Почему никто из взрослых даже не попытался разобраться в том, что случилось. Мне просто сказали, что я должна немедленно уехать, что вся команда меня осуждает и считает, что я недостойна того, чтобы быть в ее составе. Второй удар был, когда я увидела результаты финального заплыва и поняла, что могла бы без труда стать второй. Вот это сломало меня окончательно.
— Вообще не представляю себе, если честно, как вы справились со всем этим в 14 лет..
— Знаете, когда я стала плавать у Александра Михайловича, он сказал, что очень уважает меня как раз за то, что я сумела выкарабкаться — после того, как рухнула с большой высоты, что называется, ниже плинтуса. Мне же очень помогло, что тренер очень в меня верил даже когда ничего не получалось. А не получалось очень долго. В 2013-м я снова не смогла отобраться в команду: мы сделали в тот год очень большую работу и не успели разгрузиться. Но летом я вдруг почувствовала, что начинает появляться скорость. Это было такое классное чувство! Сразу появился азарт, в конце года я стала третьей на чемпионате Европы и впервые за несколько лет почувствовала, что ничем не хуже, чем другие.
— Как вы тренируетесь сейчас?
— К сожалению, нет спарринга — мы работаем с тренером один на один.
— Не устаете друг от друга?
— Нисколько. В Александре Михайловиче мне очень нравится то, что он постоянно чему-то учится и учит меня. В плавании ведь многие тренеры работают по тем методикам, что существовали еще в советские времена. И не считают нужным что-то менять. Ильин пришел в классическое плавание из подводного, причем в не самом молодом возрасте. Он постоянно учился, постоянно что-то читал. Даже сейчас, когда тренер читает профессиональную литературу, я вижу, сколько всего им подчеркнуто в том или ином тексте. И меня он постоянно толкает к тому, чтобы я понимала, что и зачем делаю на тренировках.
— Какие дистанции вы намерены готовить к следующему сезону?
— Как раз на днях разговаривали об этом с тренером. 100 и 200 метров брассом — само собой. Возможно, 200 комплекс. Думали о том, чтобы попробовать подготовить стометровку кролем, но пришли к заключению, что не имеет никакого смысла тратить силы только ради того, чтобы попасть в состав эстафеты. Не тот, к сожалению, у нас в стране пока уровень женского вольного стиля, чтобы рассчитывать даже на попадание в финал.
— Скажите, а в команде знают, что вы — трехкратная чемпионка мира?
— Понятия не имею. Я и сама об этом не вспоминаю, если честно. Гораздо чаще об этом вспоминают комментаторы.
Источник: Спорт-Экспресс
