«Ясненский метеорит» может забрать лавры челябинского

Славу челябинского метеорита вполне может затмить его оренбургский сородич, обнаруженный геологом из Гая в Ясненском районе Оренбургской области. 

Дактилоскопия бронзового века

Как всё это уместилось в его скромной малогабаритной квартире, понять было невозможно. Самородки яшмы всех видов, горный хрусталь, серпентинит, самородная медь.

Редкоземельный металл тантал, кристаллизовавшийся на агате. Камень тигровый глаз с месторождений восточного Оренбуржья и соколиный глаз из Южной Африки. Розы гипса из Алжира и волокна гипса из Беляевского района. Бивень мамонта из Якутии и коралл с островов Фиджи. И – камни, камни.

Стены комнат от пола до потолка заняты плоскими обработанными минералами. Столы и полки с разложенными на них камнями разных эпох, стран и месторождений, даже кровать – всё было переоборудовано в стенды настоящего домашнего музея.

Хозяин Гиви Хубаев сам проводил экскурсию, понимая, что без его пояснений гости просто потонут в обилии информации:

– Вот перед вами свидетельства жизни первобытного человека на территории нашей области. В природе нет таких обломков. А найдены они были в горной породе – в песчанике на берегу реки Киембай. Наконечники стрел обнаружены в пещерах на востоке области. А вот на этом камне вы видите отпечаток человеческого пальца. Ему где-то около 3 – 4 тысяч лет. Это обломок обожжённой глины, вероятно, посуды.

Он поднял над головой небольшой черепок, чтобы, словно сквозь толщу тысячелетий, можно было на свету разглядеть дактилоскопический рисунок древнего гончара.

– А это уже находки из бронзового века. На Еленовском месторождении нам удалось отыскать свидетельства того, как древние здесь у нас плавили медь. Собирали горную породу и плавили. А чтоб выход металла был больше, разбивали камень. Технология сохранилась практически до сих пор.

Землю чувствуешь пешком

Пожилой опытный геолог Гиви Хубаев в Гае личность почти легендарная. В городе, где большинство взрослых напрямую связано с горно-обогатительным комбинатом, а школьники с малых лет учатся различать и оценивать яшму по цвету, рисунку и месту залегания пород, отношение к геологам уважительное. А о Гиви Тарибеговиче мне рассказывали не только как о создателе домашнего музея, доступного любому из гайчан, но и как о человеке, пешком прошедшем весь северный Казахстан и восточное Оренбуржье.

– Весь не весь, – скромно потупился собеседник, – но походить пришлось много. И всё в основном здесь – от Кваркена до Эмбы.

А теперь время от времени он даёт ученикам уроки геологии. Просто так, задаром?

– Конечно бесплатно! Как можно иначе? Им же интересно!

Он может научить многому. Не только как найти минерал, но и как его обработать. Сам когда-то был камнерезом, правда недолго. И путешествовал по всему Советскому Союзу – от Крыма до Камчатки. Он начал было рассказывать о том, как работают мастера-камнерезы, но сам остановил беседу.

– Знаете, – сказал он, – я должен кое-что показать. Вам первому. Пусть это впервые прозвучит в «Оренбуржье».

Ядро с Марса?

На ладонях хозяина музея лежало нечто, похожее на большое железное ядро. Круглое, тёмное, потускневшее от времени. Сколько ему, интересно, лет? Сто? Двести?

– Триста… – серьёзно произнёс Гиви Тарибегович и добавил: – …миллионов лет.

Что? Может, я ослышался? А может, такими ядрами кто-то когда-то охотился на динозавров?

Пожилой геолог расплылся в доброй улыбке:

– Не думаю. Всё гораздо проще – это метеорит. Обычный, железокаменный. Найденный мною в породе времён девонских отложений. Тоже там, в районе Еленовского месторождения. Ну, сами посудите, откуда в девонских слоях породы может быть такое железное ядро? Я уже срезал кусочек, отправил на анализ. Теперь вот оформляю документы в Государственном комитете по метеоритам. Есть и такой в Москве. Он, кстати, оценивает стоимость находки. В основном по весу. Этот весит четыре кило четыреста грамм. Думаю, что он потянет… Ну, там посмотрим.

– А вы не боитесь, что кто-нибудь попытается вас ограбить?

– Пока у метеорита нет документа, он просто железный или каменный хлам. А вот когда ты отдашь двадцать процентов от его веса в госкомитет, когда его зарегистрируют и выдадут тебе все бумаги… Но это будет нескоро.
Казалось, Гиви Тарибегович не слишком серьёзно относился ни к своей космической находке, ни к опасностям, связанным с ней. Но в ироничной манере разговора, в лёгком презрении к любым напастям, невзгодам и даже к собственному материальному благополучию чувствовался характер этого сильного и бескорыстного человека, увлечённого своим делом.

– Так он вообще-то ценный или так? Дороже чебаркульского?

– Да, думаю, дороже будет. Что такое чебаркульский метеорит? Всего-навсего большой камень за тонну весом. Его, во-первых, много, а во-вторых, ничего интересного. Только Челябинск пугать. А мой, сами посмотрите, какой красивый, аккуратный. На ядро похожий. Или даже на мозг – это кто как увидит. А на срезе – настоящий металл. Ну вот сами посудите: металл ценнее руды?

Он продолжал описывать свой металлический мяч, который удобно устроился на одном из стендов рядом с прочими, земными, минералами. А я тихонько провёл рукой по гладкой поверхности среза. В этом месте метеорит был на ощупь уже не шероховатым, а удивительно гладким и холодным. Таким, наверное, как само по себе ледяное космическое пространство, превращающее любые сплавы в одну металлическую каплю, которая, хочет она того или не хочет, а упадёт-таки на Землю. На беду динозаврам, на радость учёным-геологам.