Обед для бездомных

Рисовая каша с овощами, кусочек хлеба и половинка луковицы… Обед без изысков, но зато горячий. На трапезу приходят в основном люди без определенного места жительства, но есть и такие, у кого имеется крыша над головой, да сложилась трудная жизненная ситуация.

Бездомных в Орске кормят каждый день, пока на улице сильные холода. Накануне Нового года в одной из таких кормежек решила поучаствовать и я. Выдавать горячие обеды начинают в 11 часов дня. Машина с одноразовыми контейнерами отъезжает от храма святого Георгия Победоносца. Везем 30 порций, остальное готовится в других церквях. Как рассказывает водитель Сергей, всего будет около 90 обедов.

– Я работаю здесь уже три года, и все это время развожу еду бездомным, – говорит Сергей.– На протяжении 7 лет этим занималась одна из орских предпринимательниц – Ольга Кузнецова, а теперь – православная церковь. Готовим из продуктов, которые несут прихожане: кто – крупу, кто – макароны или хлеб. Если чего-то не хватает, докупаем. Повар наш, Наталья, приходит к восьми утра, чтобы успеть приготовить все к 11 часам. А потом выезжаем по местам, где обычно собираются бездомные.

Первая точка недалеко от храма. Здесь нас ждут уже с десяток голодных. Одна женщина, по виду пьющая, берет обед для себя и для сына. Сам он прийти не смог. Почему – известно. Некоторые начинают есть, не отходя от машины, их не смущают рядом стоящие мусорные баки.

– Мы привыкшие, – смеется один из бездомных.– Бывает, есть совсем нечего, приходится из баков пищу добывать. Пара мужчин брали сразу по несколько обедов, несмотря на правило: один обед в одни руки. А запасались для себя и товарищей – кто-то болеет, кто-то без ноги и ему трудно передвигаться…

– У них схожие ситуации, –рассказывает Сергей.–Что-то случилось, руки опустили, пить стали. С того и пошло. Жалко, когда совсем молодые на такой путь встают. Накормив первых, едем дальше. Останавливаемся возле одного из торговых центров – там ждет мужчина.

– А где Саша? – спрашивает водитель, выдавая сразу пару контейнеров с кашей.– Не знаю, должен прийти, – отвечает бездомный.– А, вон бежит! Вдалеке замечаю мужчину, машущего руками. Запыхавшись, подбегает к машине и получает вожделенную порцию. Поблагодарив, сразу уходит.

– Это и есть Саша, говорит мой спутник.– Он совершенно не пьет. У него сгорел дом, человек остался без крыши над головой, но не сдался. Нашел работу, снимает комнату, вот только на еду не хватает, поэтому и приходит к нам.

Едем дальше. Оказывается,  кормят нуждающихся не только в определенных точках. Сергей останавливается по пути, если видит бездомных.  Во время нашей поездки мы встретили несколько таких. Один раз это была бедно одетая старушка, которая, к нашему удивлению, отказалась от еды.

– Что вы! – воскликнула женщина. – У меня пенсия есть! Лучше покормите тех, кому тяжелее, чем мне.

– Видите, как бывает, – вздыхает Сергей,  — по ней видно, что нуждается, но у нее душа добрая. Чаще всего люди ругаются, мол, вот кормите вы их, живут такие за наш счет в свое удовольствие. А мне их жалко. Ведь каждый может оказаться в подобной ситуации. Как говорится, от сумы и от тюрьмы не зарекайся. Не все они пьяницы, есть и просто нищие. В последнее время я стал замечать: бездомных становится меньше.

Например, на одной из никельских точек уже несколько дней никто не появляется. Я их искал, по нескольку раз в день приезжал – все без толку. Никто не знает, что с ними случилось. За разговорами я и не заметила, как мы раздали все обеды. Теперь путь лежал в следующий храм – там мы должны забрать еще тридцать порций каши.

– На Станиславского нас ждут к 12, можно еще чаю успеть попить, – предложил водитель.

Меня пригласили в трапезную при церкви, где угостили горячим чаем с карамельками и галетным печеньем – в пост иного себе не позволишь.

Следующая точка на улице Станиславского в частном секторе. Увиденное поразило до глубины души. Прямо на трубах теплотрассы сидели трое мужчин. Вокруг них несметное количество щенят. Рядом самодельный стол, на котором консервные банки и бутылки с водой. Двое из бездомных резво подбежали за едой, а третий сильно прихрамывал.

– Вы здесь давно живете? – спрашиваю.– Да уж давненько, – отвечает хромой.

– Здесь не только мы, но и наша собака со своими кутятами.  — Мы с ними всегда едой делимся, пусть самим меньше достанется, но ведь это наши друзья, зимой им тоже приходится непросто. «Кость, брошенная собаке, не есть милосердие, – подумала я.– Милосердие – это кость, поделенная с собакой, когда ты голоден не меньше нее».

– А что у вас с ногой?– Тут же теплотрасса, вот я и обжегся. Нога гниет, но мне нигде не хотят помочь. В центре для бездомных посоветовали бинты купить и стрептоцид. Я уже сам рану вскрыл, только это не помогает, с каждым днем все хуже. Мне бы только Новый год встретить, а там уже и все… Отжил я свое…

В редакцию я вернулась с тяжелым сердцем. Мы считаем себя милосердными, жертвуя на питание бездомным людям, животным… Может, просто откупаемся от окружающей нас реальности? Даем деньги, лишь бы всего этого не видеть?