Ведущие политики Германии выступают за диалог с Россией
В немецкой политической элите нарастает недовольство последними антироссийскими заявлениями федерального канцлера Ангелы Меркель. На недавнем саммите «двадцатки» в Австралии Меркель обвинила президента РФ Владимира Путина в подрыве европейского мирного порядка и грубом попрании международного права. Кроме разжигания конфликта на Украине она вменила ему в вину «продавливание» российских интересов на Балканах, имея в виду Сербию, а также в Молдавии и Грузии. Это заявление, впервые выдержанное в столь жестких тонах, вызвало неоднозначную реакцию в политическом истеблишменте ФРГ. Обзор немецких СМИ приводит российский портал ИНОСМИ в публикации Дмитрия Доброва.
Глубокие разногласия в «российском вопросе» в связи с конфликтом на Украине обозначились и в самом правительстве Германии. Министр иностранных дел Франц-Вальтер Штайнмайер, представляющий СДПГ — коалиционного партнера в правительстве — призвал к сдержанности и предостерег от возникновения новой серьезной конфронтации по линии Восток-Запад. В ходе недавнего визита в Москву он встретился с президентом Путиным, «чтобы не терять нить диалога с Россией». Штайнмайер заявил, имея в виду Меркель, что в словесной полемике нельзя переступать некоторые границы, потому что это лишает стороны возможности диалога и разрешения конфликта. Со своей стороны, немецкие консерваторы в лице лидера баварского ХСС Хорста Зеехофера потребовали, чтобы СДПГ и лично вице-канцлер Зигмар Габриэль разъяснили свою позицию в отношении России и четко сказали, поддерживают они или нет линию федерального канцлера. По словам Зеехофера, недопустимо, чтобы Франц-Вальтер Штайнмайер вел внешнюю политику, несовместимую с курсом Ангелы Меркель.
По мнению немецких СМИ, разногласия по «русскому вопросу» способны привести к развалу большой коалиции в составе ХДС/ХСС и СДПГ. Почему в Германии придают столь большое значение российской и украинской тематике? Если во Франции, Испании или любой другой стране Западной Европы в последние недели все меньше пишут об украинском кризисе и отношениях с Россией, то в Германии — практически каждый день и во всех основных СМИ. Отчасти это может быть связано с исторической памятью: в прошлом веке Германия дважды оккупировала Украину. С другой стороны — установление дружественных отношений между Россией и Германией после двух мировых войн считается важнейшим завоеванием послевоенной политики.
Вторым знаковым моментом в дискуссии по «русскому вопросу» стало заявление Маттиаса Платцека, председателя Германо-Российского Форума и бывшего премьер-министра земли Бранденбург. По мнению социал-демократа Платцека, «аннексия Крыма должна быть узаконена в рамках международного права путем проведения повторного реферндума». Это заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы в Берлине, Брюсселе и Вашингтоне. После этого канцелярия федерального канцлера приняла решение отстранить Платцекa от работы в «Петербургском диалоге». Ангела Меркель ведет последовательную работу по сворачиванию деятельности этого российско-германского общественного форума: в конце ноября по ее настоянию было перенесено очередное заседание «Петербургского диалога» в Берлине. Сопредседатель форума Лотар де Мезьер сообщил, что это было сделано по «настоятельному» указанию Ведомства федерального канцлера и лично Ангелы Меркель. До этого был отменен октябрьский форум «Петербургского диалога» в Сочи.
Чем вызван столь резкий поворот политики официального Берлина в отношении России? По мнению ряда наблюдателей, дело не только в украинском кризисе: два представителя бывшей ГДР в высшем руководстве страны (канцлер А.Меркель и президент Й.Гаук) явно переносят свои личные предубеждения в область «Остполитик». Так, еще до Майдана и переворота в Киеве, Гаук демонстративно отказался от посещения Олимпиады в Сочи. На позицию Ангелы Меркель сильно влияют взгляды нынешнего зампредседателя фракции ХДС/ХСС в Бундестаге Андреаса Шокенхоффа, который давно известен своей русофобской позицией и задает тон антироссийским дискуссиям в Бундестаге. В бытность уполномоченным правительства Германии по российско-германскому общественному сотрудничеству Шокенхофф постоянно выступал с критикой России и практически парализовал работу двустороннего форума «Петербургский диалог».
Исторически сложилось так, что в Германии, где проходил основной фронт Холодной войны, сформировалось два направления внешней политики: континентальное, нацеленное на сотрудничество с СССР (Россией), и трансатлантическое, ориентированное на США и НАТО. В конце 60-х годов социал-демократический канцлер Вилли Брандт и его министр по особым поручениям Эгон Бар заложили основу «остполитик», заключив с Москвой важнейшие договоры вопреки активному сопротивлению консерваторов из ХДС/ХСС. В дальнейшем этот курс продолжили канцлер Гельмут Коль и его министр иностранных дел Ганс-Дитрих Геншер. Именно эта политика сделала возможным объединение Германии. В этой связи представители немецкой общественности ставят в упрек Ангеле Меркель, что она разрушает базу российско-германского сотрудничества, с таким трудом построенную за последние десятилетия. Многие говорят и об откровенно проамериканском курсе Меркель. Они напоминают, что федеральный канцлер, столь непримиримая по отношению к России, «замяла» скандал с нелегальными прослушками со стороны американских спецслужб и блокировала инициативы по предоставлению Эдварду Сноудену политического убежища в Германии. У многих создается впечатление, что после окончания Холодной войны зависимость Германии от США только усилилась, и ее уже невозможно объяснить борьбой с «мировым коммунизмом».
К критикам нынешнего антироссийского курса Меркель наряду с министром иностранных дел Штайнмайером и руководством СДПГ относятся многие ведущие политики, годами выстраивавшие отношения с СССР, а затем и с Россией. На прошлой неделе экс-министр иностранных дел Ганс-Дитрих Геншер с чувством большой тревоги заявил, что ситуация в Европе скатывается к временам Холодной войны. Геншер осудил нынешнюю политику ЕС, которая делает ставку на конфронтацию в Восточной Европе, разрушает накопленный потенциал доверия и игнорирует общие интересы России и Европы. Геншер потребовал прекратить словесную истерию, которая ведет к непоправимым последствиям. «Стабильность в Европе и для Европы возможна только с Россией, нет стабильности без России и тем более против России», — заявил 87-летний политик. До этого свою озабоченность в связи с нынешней антироссийской кампанией выразили экс-канцлеры Гельмут Коль, Герхард Шредер и Гельмут Шмидт. По их мнению, курс на изоляцию России и лично президента Путина — большая политическая ошибка нынешнего руководства Германии. Этот курс идет вразрез с принципами «восточной политики», сформулированной еще Вилли Брандтом.
Представленная в Бундестаге Левая партия Германии (Die Linke) с самого начала Евромайдана выступала против украинского антируского национализма. Лидер партии Грегор Гизи еще в марте обвинил с трибуны Бундестага правительство Ангелы Меркель в поддержке ультраправых и националистических сил на Украине. Отчасти его точку зрения разделяет и партия «зеленых». Критические голоса в Бундестаге раздаются также из рядов христианских демократов: заместитель главы фракции ХДС/ХСС Михаэль Фукс резко высказался против оказания экономической помощи «постмайданной» Украине.
Особый аспект нынешней ситуации — экономический. Антироссийские санкции и ответные санкции РФ сильнее ударили по Германии, чем по любой другой западноевропейской стране. Это объсняется чрезвычайно высоким уровнем достигнутого экономического сотрудничества между Россией и Германией. К тому же, украинский кризис и санкции наложились на очень сложную экономическую ситуацию в Европе. В этой связи Восточный комитет немецкой экономики забил тревогу, поскольку под угрозу поставлены десятки, если не сотни тысяч рабочих мест. В первую очередь — в таких отраслях, как машиностроение, химия и автопром.
В свою очередь, проблемы в немецкой экономике автоматически ухудшают ситуацию во всем Евросоюзе. Буркхард Швенкер, глава крупной консалтинговой фирмы Roland Berger, считает, что дальнейшая спираль санкций может породить наихудший сценарий, при котором Россия начнет экспроприировать немецкие активы. В результате этого немецкий бизнес потеряет инвестиции, исчисляющиеся в десятках миллиардах евро. Это на десятилетия подорвет деловое доверие между Россией и Германией, Россией и Западом в целом. Кроме того, немецкий бизнес опасается, что усиление санкций приведет к дальнейшему сближению России и Китая — за счет Европы. Эта перспектива весьма реальна, поскольку понятие «российско-германского партнерства ради модернизации», внесенное в повестку дня еще при канцлере Шредере, практически заморожено нынешним правительством ФРГ.
Согласно опросу первого немецкого телеканала АRD, большинство немцев выступает против ужесточения антироссийских санкций. Четверть опрошенных вообще требует снятия санкций. Санкции подвергаются сомнению и внутри ЕС. Например, верховный представитель ЕС по иностранным делам и безопасности Федерика Могерини выразила сомнение в эффективности штрафных мер. По ее мнению, санкции негативно влияют на российскую экономику, однако не заставят Россию изменить свою внешнюю политику.
Все большее число объективных наблюдателей в Германии признает, что без политического диалога с Россией разрешение конфликта на Украине невозможно. Но для этого Европе нужны люди масштаба если не Конрада Аденауэра и Шарля Де Голля, то хотя бы Герхарда Шредера и Жака Ширака, однако нынешние политики не в состоянии принимать самостоятельных решений и следуют в фарватере США. Ведущий обозреватель «Шпигеля» Якоб Аугштайн констатирует бесполезность нынешней конфронтации: на Западе и прежде всего в Вашингтоне приходят к пониманию, что Россия будет все жестче реагировать на попытки расширить западную сферу влияния в Восточной Европе. Но пока вместо того, чтобы обсуждать проблемы Украины в Совете Россия-НАТО, стороны обмениваются воинственными заявлениями и демонстрируют военную силу. Это подрывает диалог Запада и Востока. Начать надо со «словесной разрядки», а для этого потребуются новый политический курс и «новое мышление». Европа, которая несет свою долю ответственности за строительство нового мирового порядка, могла бы вернуться к идее создания единого экономического пространства между ЕС и Россией.
