Не делайте из Рычкова Ломоносова
“Я предпочитаю бичевать свою родину, предпочитаю огорчать ее, предпочитаю унижать ее, только бы ее не обманывать”.
Петр Яковлевич Чаадаев
Сразу оговорюсь, ни бичевать, ни унижать моё родное Оренбуржье я не намерен, а вот огорчить некоторых его жителей – придется. По той же причине, что и Чаадаев – не хочется обманывать и обманываться.
Речь пойдет о Петре Рычкове.
Последней каплей в мощной пропагандистской компании прошлого и нынешнего года стали открытие второго памятника Рычкову в областном центре и провозглашение его оренбургским Ломоносовым.
Кстати, по два памятника в Оренбурге до этого имели Ленин, Пушкин и Гагарин.
Корреспондент, но не член
Весь пафос, позволяющий сравнивать Рычкова с Ломоносовым, в том, что, как утверждают современные ученые, Петр Иванович был первым и долгое время единственным членом-корреспондентом Академии наук России.
В современном понимании членами Российской Академии наук являются действительные члены РАН (академики) и члены-корреспонденты РАН. В уставе нынешней академии написано, что членами-корреспондентами Российской академии наук избираются учёные, обогатившие науку выдающимися научными трудами.
Сейчас в списке АН России 739 членов-корреспондентов. Среди них и наш земляк – Александр Чибилев. Вот что нынешний член-корр. пишет о своем земляке-предшественнике в книге “В глубь степей”:
“Лишь в 1742 году в Академию наук избирается первый русский ученый — М. В. Ломоносов, а с 1758 года он становится главой Географического департамента. Много сил и энергии тратит Ломоносов на подготовку и выдвижение в Академию наук отечественных ученых. По его инициативе принимаются меры для выявления научных кадров в различных губерниях Российской империи. С целью привлечения к сотрудничеству с Академией провинциальных ученых Ломоносов предложил ввести звание члена-корреспондента Академии наук и назвал первым кандидатом на этот пост Петра Ивановича Рычкова”.
Если обратиться к историческим фактам и документам, все утверждения Чибилева превращаются в пыль. Более того, получается, что больше других за Рычкова хлопотал не патриот Ломоносов, а иноземец Миллер (автор т.н. “нормандской теории” государственности России), а сам Михаил Васильевич сделал всё, что бы Рычков членом Академии не стал. И вот вам доказательства этому.
Утверждается, что первым, кто поставил вопрос об избрании П.И. Рычкова академиком, был известный государственный деятель и ученый В. Н Татищев. Впрочем, его хлопоты не увенчались успехом.
Тогда Рычков установил тесную связь с конференц-секретарем академиком Г. Ф. Миллером. Специальным посланием 30 марта 1758 г тот ходатайствует перед президентом об избрании нашего земляка в Академию, в ноябре того же года повторяет просьбу. Всё безрезультатно.
Примечательно, что на этом этапе об “энергичной поддержке” Ломоносова – ни слова. Да и вряд ли протеже Генриха Фридриха Миллера был бы обласкан Михаилом Васильевичем. Напомню любознательным читателям, что Миллер и Ломоносов были, по сути, непримиримыми врагами и в науке, и жизни. Более того, в октябре 1750 года Миллер за ссору с Ломоносовым был разжалован на год президентом Императорской Академии наук и художеств К. Г. Разумовским из профессоров — в адъюнкты Академии.
А теперь — правда о том, что писал сам Ломоносов о Рычкове и ему подобных.
Вашему вниманию предлагается записка, выполненная рукой Ломоносова , которая представляет собою часть представления М.В. Ломоносова, И. И. Тауберта и Я. Я. Штелина на имя президента Академии Наук… (ф. 3, оп. 1, № 239, л. 218—232). 1759, января 21.
“Определено доложить его сиятельству
Получается, что Ломоносов упрекнул Рычкова и ему подобных в незнании латыни, словестных наук, математики, философии, вообще главных наук. Выражаясь современным языком, Рычков не смог бы сдать и кандидатский минимум. Более того, из записки следует, что подобные ученые ничем ученому свету себя не показали, а, значит, недостойны звания членов Академии. Корреспондентами – пожалуйста, но никак не членами-корреспондентами, тем более в современном значении этого звания. По сути, корреспондент — человек, сообщающий в академию о фактах, событиях и явлениях, которые могут быть полезны Академии, а могут и не пригодиться.
На мой взгляд, Ломоносов, Тауберт и Штелин нашли блестящее решение проблемы – оградили Академию от недоучек, потрафили их самооценке и успокоили их покровителей из высшего света империи.
Во второй части поговорим о фундаментальности и точности научных работ Рычкова и о той пользе, которую принес Оренбуржью Рычков, в соотношении с тем, что получил Рычков от нашего края.
Продолжение следует
По теме:
