Андрей Григорьев: Меня вдохновила статья друга и я решил сделать кино

В Оренбурге прошла премьера документального фильма о ветеране Второй Мировой войны Николае Васенине. Картина стала первой в череде показов, которые пройдут по всей стране.

В день премьеры с режиссёром фильма «Васенин» Андреем Григоьевым пообщался корреспондент RIA56.

Как вы узнали о Николае Максимовиче Васенине в первый раз?

— В общем, Екатеринбург подавал заявочную кампанию на проведение ЭКСПО-2020. И краеведы города Березовский передали досье Васенина в администрацию губернатора. Из администрации губернатора его получили аккредитованные журналисты, среди них был Лоран Браям, тот историк, который участвует в съемках. Ему отдали это досье, и меньше чем за неделю он нашел сослуживцев, нашел это место Сен-Сарле, и узнал о семействе Моно. В итоге об этом написали в изданиях, и мой друг Ваня Некрасов сделал очень хорошую статью, которую я прочитал. Меня это очень вдохновило, так что я решил взять и сделать кино.

— Ваша первая встреча с Васениным?

— Я 4 месяца добивался с ним встречи. Там те же краеведы города Березовский, не очень хотели нас к нему пускать, был какой-то долгий дресс-код, вопросы и прочее. Потом удалось выиграть гран-при форума «Утро-2013» в 500 тысяч, чтобы начать съемки фильма. Тема была признана лучше на Урале, и я приступил к съемкам.

— И что же именно было, когда встретились? Ваши мысли, эмоции?

— Каждый, кто заходил к нему в дом, первое и важное для себя хотел сказать: «Спасибо Вам за победу. Спасибо, что вы нас спасли, что мы живем под мирным небом». Ну что-то такое. Вот у меня была примерно такая же банальная реакция. Я подошел, поблагодарил его, а потом мы с ним сели стали разговаривать, и мне было интересно все, абсолютно все.

— Самый яркий эпизод со съемок?

— Это эпизод, который мы обсуждали в зрительном зале, когда встречаются Николай Максимович и муж Жанны – Робер. Для меня наверно это один из самых важных эпизодов в фильме, самых ключевых и трогательных. Мы отвели его в дом, где все начиналось, где жили Жанна и капитан. И вот на пороге его встречает Робер Бруне – муж Жанны Моно, брат Дени, от которого Жанна была беременна, и который погиб при взятии города Сан-Сарле.

И вот девушка на сносях в послевоенное время не может остаться с ребенком одна, и по воле брата Робер становится ее мужем. Всю жизнь они прожили вместе, детей у них не было, и воспитывали только Пьера. И вот когда они встречаются, на крыльцо выходит старичок и говорит: «Бонжур, мсье Николь». Он ему отвечает: «Бонжур, — и спрашивает у меня, — А кто это?». Я ему и говорю, что это муж Жанны. И Николай Максимович отвечает: «А-а-а, ну я понял, понял». И в доме, когда мы зашли, он все время спрашивал: «А Жанна была здесь?». То есть на самом деле это была сцена ревности, настоящие чувства и эмоции.

— А какие трудности были? Кроме финансовых.

— Да много различных было. Это же большой риск 94-летнего ветерана везти во Францию, потому что же всякое может выйти, и ты будешь виноват. Полностью взять на себя всю вину заранее, если что-то будет не так. Ну и максимально уберечь от всевозможных обстоятельств Николая Максимовича.

— Семья видела этот фильм?

— Видел только правнук. А все вместе они увидят его первого мая на большом экране в Екатеринбурге, на премьере.

— Как они вообще реагировали на то что вы делаете?

— По- разному. Где- то скептически, где- то в определенный момент нам удалось доказать что мы с серьезными намерениями. Мы съездили в его детство в Кировскую область, село Пышак. Пообщались с местными жителями. Рассказали людям, соседям, что есть такой человек, и он ваш земляк, отсюда родом.

Там очень многие этого не знали. Думали, что он вообще с войны не вернулся, как и его два брата: Вениамин и Петр. Не вернулись с фронта и все, и думали что Николай Максимович так же. Восполнили пробелы, если можно сказать. Приехали к нему домой, привезли кабачок оттуда, земли. Видео смонтировали небольшое, чтобы ему показать, как итог поездки что ли. И он вообще очень сильно обрадовался и эмоционально все воспринял.

— По поводу вашего первого кино «Балканская звезда». Каким вы были снимая фильм про Кустурицу, и каким – про Васенина? Прослеживается какая-то эвоюлиция?

— Нелюбимых детей не бывает. И говорить о том, что была какая-то эволюция, о том что растем между сейчас и тогда я считаю не совсем правильно. Для меня каждый проект это что-то значимое, что-то особое, и поэтому разделять, и говорить: «Это было так, а это было эдак». С профессиональной точки зрения, с технической точки может быть этот фильм сильнее. А вообще для меня интересен, увлекателен процесс, а не результат, не итог. И мне немного грустно, что все закончилось.

— Но ведь тогда же вы были новичком, а сейчас вы уже не новичок, не дебютант. Легче было управлять процессом?

-Да, легче было работать, управлять процессом. Знаешь, что в любом случае доведешь все до результата. В этом плане легче. Проще и в том плане, что есть примеры законченных работ, примеры успеха, и люди доверительнее шли на то, чтобы присоединиться к проекту.

— Вы останетесь в документалистике, в игровое кино не планируете перейти?

— Если будет какая-то интересная тема, и мне захочется воплотить ее в художественном кино, то да вполне возможно, почему бы и нет. Мне нравится документальный жанр, и я ничего против не имею художественного жанра. И если мне захочется, да сделаю что-нибудь художественное.

— А почему все таки решили стать режиссером?

— Такой вопрос интересный! (Смеется). Знаешь почему? Потому что, я не хожу, не бегаю: «О-о-о! Режиссер!». Потому что глупо же поверить в это, что я Режиссер там. А вообще их не осталось. Тарковский был Режиссер, Кончаловский был, ну Михалков. Ну а мы так режиссер, оператор, продюсер, постановщик, монтажер. Так что..

НОВОСТИ ПО ТЕМЕ:

Жизнь Васенина: в Оренбурге презентовали народный документальный фильм о ветеране